Тема: Книги

... В 1923 году, когда в прессе и в органах власти начались разговоры о необходимости реализма нового качества, который станет мощным идеологическим оружием пролетарской страны. «Народность, идейность, конкретность» - так коротко можно выразить суть новой литературы. Советские критики этого времени решали единственный вопрос: достаточно ли идейно и народно то или иное произведение и соответствует ли этим критериям личность самого автора?
Но вскоре – прошло не более полутора десятилетий – социалистический реализм превратился в оборотня, который уничтожал своих создателей. Уж насколько пролетарским поэтом числил себя Демьян Бедный, но и его новые произведения однажды запретили к печати, лишив автора средств к существованию, а лучшие стихи были сожжены самим автором. Зато и здесь были свои иконы – столпы советской художественной литературы, действительно сильные и одаренные писатели: Горький, Островский, Серафимович, Симонов, Шолохов, Фадеев, Федин, Фурманов. Но скольким при этом просто не дали вырастить в себе большого писателя? Возьмем советские книги для детей. Чуковский, Введенский, Шварц, Олеша, Михалков – все они так или иначе пострадали от режима, даже если расстреляны или отправлены в лагеря были не они сами, а их родители, дети, братья и сестры. При этом у нас была прекрасная детская литература.
Книги советских писателей пользовались неизменным спросом. «Как закалялась сталь» Николая Островского стала катехизисом советского образа мысли, призывавшим к борьбе и преодолению. И, если убрать из книги идейную убежденность автора, она останется большой книгой, которая учит не сдаваться даже перед самой страшной трудностью, что подтверждает и личность автора. Биографию советского Островского знал наизусть каждый школьник, да и сейчас потрясает история прикованного к постели слепого инвалида, который писал свою книгу, нащупывая строчки по трафаретной рамке. Такие примеры помогали жить, а точнее – выживать в условиях, созданных для человека советской действительностью.   
Потом началась война. И снова – те же задачи: помогать выжить. Главный литературный штамп этого времени: «А на войне, думаешь, легче было?» Советская художественная литература четырех послевоенных десятилетий выбрала себе войну в качестве главной темы, потому что сама идея советской власти уже мало кого по-настоящему воспитывала. И это направление литературы дало блестящую плеяду писателей.
Поколение лейтенантов, деревенщики, фантасты – все они внесли в советскую литературу важный и бесспорный вклад. В 60-80 литература стала шкатулкой с двойным дном. Этому способствовал, с одной стороны, самиздат, а с другой – потребность в альтернативной литературе. Граждане брали на работе на одну ночь почитать скопированного на «Эрике», зачитанного «Доктора Живаго» или гонялись за томиком Пикуля или Ефремова – из одной только потребности развиваться, искать другие горизонты. Советская литература приучила нас к этому. Но дать пищу для развития, имея одно направление мысли и одну траекторию, не могла. В этом ее трагедия. Потому что сейчас она воспринимается, в основном, как узкий анклав определенного исторического периода, зависимый от официальной идеологии, зашоренный железным занавесом и в чем-то нелепый.

Дарья Горобцова